Нэпманшу Зою Пельц (Лика Рулла) подвели под монастырь любовь, кузен-авантюрист и мечта о Париже. Кирилл Серебренников возвращается к булгаковской пьесе о «гримасах нэпа», чтобы говорить про сегодняшний момент. Недвусмысленны и параллели, которые он проводит музыкой: зонги Иртеньева и Маленко положены на музыку Веймарской республики. 80-летняя пьеса, в финале которой всех арестовывают, звучит не просто актуально, но зловеще.
Драматический |
18+ |
9 июня 2012 |
3 часа, 1 антракт |
Нэп. Зоя Пельц открывает ателье: днем обшивают дам, ночью товарищи общаются с моделями. Как минимум четыре человека участвуют в этом предприятии, чтобы заработать на билет в Париж. В финале всех арестовывают. После «Зойкиной квартиры» пожалеешь, что нет в Москве кабаре: Кирилл Серебренников сумел бы поставить дело на широкую ногу. У него Зойка — дива Лика Рулла, в ее гостиной мерцают муаровые платья, в воздухе висит облако кокаина. Между гостями скользит пожилая сильфида — душа квартиры на Садовой, а темпераментные девушки исполняют смелые эстрадные номера, то есть бурлеск. Что касается девушек, они не Дита фон Тиз, но и не лыком шиты — можно представить, что на «Зойкину квартиру» будут ходить ради них. Ну действительно — где, где еще в этом городе вы увидите нормальный бурлеск, если не в МХТ?!
Это про интересное. Теперь про важное. Серебренникова, очевидно, увлекают параллели между «Зойкиной квартирой» и брехтовской «Трехгрошовой оперой», и он подчеркивает их, наводняя спектакль хитами Веймарской республики. Но еще вероятней, что его увлекают параллели между Германией и Россией, неспроста спектакль открывает легендарная «Das Lila Lied». «Зойкина квартира» была написана в 1926-м, вскоре запрещена, а вскоре и страна захлопнулась. «Трехгрошовая опера» была поставлена в 1928-м, пять лет спустя к власти пришел Гитлер и Брехт эмигрировал. Механизм зарождения фашизма и его сегодняшние черты — вот о чем «Зойкина квартира» в конечном счете. В этом смысле главный и современный герой спектакля — Аметистов, которого гомерически смешно играет Михаил Трухин. Старший брат Остапа Бендера, трикстер, который как рыба в воде и в советском, и в антисоветском. Он вваливается в квартиру в поповской рясе, под ней один за другим пиджаки с белой ленточкой, оранжевой, георгиевской; в конце концов он раздевается до майки с портретом Путина: «Это для дороги. Знаете, в поезде очень помогает. Плацкарту вне очереди взять. То, другое». Для него нет добра и зла, белого и черного, своим восхитительным цинизмом он разрушает не только авторитеты, но и сам цинизм: цинизм через Аметистова имеет возможность себя осознать. Впрочем, режиссер актуальность пьесы никак не подчеркивает. Она сама за себя говорит: позавчера, например, Ксения Собчак из зала наблюдала за обыском у Зои Пельц — а сегодня обыск был у нее самой.